На главную

 

 

Н.А.Голик ( г.Унеча Брянской обл.)

МАРИЯ КОСИЧ – ПИСАТЕЛЬНИЦА, ЭТНОГРАФ ЮГО-ЗАПАДНОЙ БРЯНЩИНЫ

 

    Имя Марии Косич – писательницы, этнографа, собирательницы народных песен и фольклора русско-белорусско-украинского приграничья, а именно сёл Стародубского, Погарского, Мглинского, Почепского, Суражского, Новозыбковского уездов Черниговской губернии остается одним из самых неизученных. Это тем более обидно, что трудно найти исследователя нашего края, который бы так подробно и тщательно изучил и описал жизнь наших предков во второй половине XIX- н. XX веков. Ведь её исследования - это не просто наблюдение со стороны, это взгляд изнутри народной жизни. Её описания местности, уклада жизни и быта населения края, его занятий, одежды, обрядов и обычаев, его верований, преданий и песен настолько точны и полны, что являются энциклопедией  жизни наших земляков, литвинов - белорусов, как она их называла. Вот границы расселения этого народа:

 

«…Все северные уезды Черниговской губернии, а именно: Суражский, Мглинский, Стародубский, Новозыбковский и часть Городнянского, по типу населения составляют, как бы переход от Малороссии к России и населены народом, который по характеру, по наружному виду и одежде отличается как от малоросса, так и от великоросса. По наречию же этот край, начинающийся с Могилевской губернии, есть продолжение Белоруссии. Литвин, как называют его соседи, с виду неповоротлив, движения его медлительны, ходит «як пень теряз колоду», не предприимчив, беспечен, но при нужде трудится много для своего пропитания…»

 

Рубец Александр Иванович

 

Кстати, так называла местное население не только Мария Николаевна, но и русский этнограф С. Максимов в своем труде «Белорусы Смоленщины с соседями» в 1882 г.,  а также другой наш известный земляк, можно сказать, коллега Марии Николаевны, профессор Петербургской консерватории А.И. Рубец в книге «Предания, легенды и сказания Стародубской седой старины».

 

   Несмотря на то, что  сотрудники нашего музея занялись изучением этого имени более 10 лет назад, по-прежнему тема малоизучена и открывает нам широкие перспективы для работы.

    А сейчас я бы хотела немного подробнее изложить сведения о Марии Николаевне, которыми мы располагаем.

 

 

 

Итак, Мария Николаевна Косич – 1850 года рождения, появилась на свет в селе Рассуха Мглинского уезда Черниговской губернии. Она происходила по матери от древней дворянской фамилии – Силевич, потомок в 6 колене Прокопия Силенка, основателя слободы Рассухской, слившейся позже с селом Рассуха. По отцу – Владимирова, она родилась спустя 2 месяца после смерти отца.

Станция Рассуха. Пассажирское здание. Фото Олег- BY, 2009 г.

 

    Детство провела на хуторе своего деда Герасима Матвеевича Силевича. Жила семья довольно бедно. Гувернанток не было, поэтому всё свободное время  Мария проводила с дворовыми людьми. Особенно памятен для Марии был 1861 г., когда мать на всё лето уехала в Петербург, и девочке была предоставлена полная свобода. Позже Мария Николаевна вспоминала: «За это лето я так успела привязаться к дворовым, что плакала от души, когда узнала, что по манифесту все уйдут от нас. Ни пятилетнее пребывание в Петербургском институте, ни прожитые с тех  пор 30 лет жизни не изгладили из памяти тех мотивов и песен, которые я распевала, возвращаясь со жнива, будучи десятилетней девчонкой».

   Училась Мария Николаевна в Патриотическом институте благородных девиц в Санкт-Петербурге,

где музыкальную грамоту преподавал уже упомянутый профессор А.И.Рубец.

Патриотический институт благородных девиц.

 

Вследствие болезни и так называемой «тоски по родине» была переведена в Полтавский женский институт.

Полтавский женский институт  благородных девиц.

 

Благотворный южный климат и жизнь на свободе оздоровили Марию. В институте она научилась музыке.

В 17 лет она вышла замуж за местного помещика, ветврача Николая Николаевича Косича.

Вскоре Мария Николаевна родила сына и через три года после замужества овдовела. Пока подрастал сын, Мария Николаевна жила в своём родном селе Рассуха.

У Марии Николаевны была сестра – Агата, которая вышла замуж за Булгакова. У них родилось две дочери, которых очень любила Мария Николаевна.

Племянница М. Н. Косич

Муж племянницы М. Н. Косич

 

    Там, где жила семья Косич, вначале был маленький флигель. Затем построили большой деревянный дом. Жили не очень богато. Землю сдавали в аренду.

 

    У Косичей была огромная библиотека. Старожил села  Егор Кириллович Горбатенко рассказывал, как в 1917 г. грабили дом Косичей и тащили из него, кто что мог – мебель, книги.   

         Когда сын подрос, Мария Николаевна переехала с ним в Санкт-Петербург и поступила в учительскую семинарию, где и окончила курс. Позже в Киеве она выдержала экзамен на звание домашней учительницы.

         По некоторым сведениям, она учительствовала в местной однокомплектной земской школе, получая около 17 рублей в месяц жалования.

Однако педагогическая деятельность не была её призванием, она любила писать.  Современник Марии Николаевны музыкальный этнограф С. Рыбаков в некрологе на её смерть писал: «Побуждением  к этнографическому изучению белорусов было у М.Н.Косич, так сказать, обиженное  чувство народности: она видела и слышала, как смеются над белорусами, - и говор де у них плохой, и песни никуда не годятся; между тем песни очень нравились госпоже Косич, и она решила: «запишу песни и повезу их на суд специалистов».

По мнению историка А.Котлярчука «на выбор пути Марии Николаевны повлиял украинский этнограф А. Русов, который жил в селе Олешки на украинской части Черниговской губернии. (Кстати, одна из басен, переведенная Косич на белорусское наречие, «Ворона и лисица», посвящается А.А.Русову). Возможны также связи Косич с повстанцами Кастуся  Калиновского, с которым она не могла не встретится во время учёбы в С.-Петербурге. В 1870 г. рядом с Косич в соседнем Стародубе жил и работал Франтишек Богушевич».

 

Кастусь  Калиновский

Франтишек Богушевич

 

 К этому я бы добавила знакомство Марии Николаевны с А.И. Рубцом  и близкой  ей  по духу его подвижнической деятельностью. Вполне вероятно, что пути  обоих собирателей не раз перекрещивались в каком-либо селе Стародубского или Мглинского уезда.  Это подтверждается тем, что существуют тексты песен, записанные Марией Николаевной, и сопровождающие их записи мелодий, сделанные Рубцом. А также выписки, сделанные Рубцом из книги Косич «Литвины-белорусы…».

 

    Вначале Мария Николаевна просто слушала и запоминала народные песни, а с 1897 года стала  записывать всё, что отложилось в памяти, а потом приступила к систематическому собиранию местных песен по деревням и сёлам.

         Задумав печатать свои работы, Мария Николаевна столкнулась с великими трудностями. Цензура очень тяжело пропускала её произведения. Ф.10  Даже самый ценный труд Марии Николаевны «Литвины-белорусы Черниговской губернии, их быт и песни» был напечатан только после ходатайства академика  В.И. Ламанского в журнале «Живая старина» в 1901 году. В 1902 г. эта монография выходит уже отдельным изданием в типографии князя Мещерского и сразу  удостаивается золотой медали Русского Географического Общества.

    Это произведение считается классической в белоруской этнографии  энциклопедией жизни белорусов Брянщины  начала XX века. Монография делится на три части. В первой приводится историко-географический очерк нашей местности, рассматривается быт крестьян, описываются поселения и постройки. Вторая часть посвящена обрядам, обычаям и песням, их сопровождающим. В третьей части объясняются особенности местного говора, на котором созданы песни.

Описывая жизнь местных крестьян, Косич показывает их крайнюю бедность во всем: в бытовой обстановке, питании, одежде. Старики вспоминали, пишет она, что в прежние годы народ «крепко голодовал», весной люди ели липовую мезгу, чтобы не умереть с голоду. Чистый хлеб считался роскошью и признаком богатства. Обычно в него подмешивали макуху, гречневую муку с кожурой. Картофель только в конце 70-х годов изредка стал попадать на крестьянский стол. Денег у крестьян не было. Одежда была вся домашняя: от овцы, посконей и льна, лапоть свой, лучина для освещения тоже.

Трудно жить было не только крестьянам. Из-за отсутствия действующего законодательства страдали и помещики. Об этом свидетельствует, например, следующий местный рассказ:

«В Новозыбковском уезде сосед отнял у соседа целую деревню. Обиженный решился отстаивать свою вотчину до последних сил и добрался до Питера с челобитной пред лице самой матушки царицы. Загорелось дело. Из столицы были посланы на следствие чиновники, но пока последние доехали до места преступления, спорная деревня исчезла с лица земли. Обидчик сжег ее, место, где была деревня, распахал и засеял рожью. Расследование, конечно, было учинено не без лицеприязни, ибо следователи донесли кому о сём ведать подлежит, что деревни вовсе не оказалось в натуре, и что истец затеял тяжбу о несуществующем имении по причине своего малоумия». И такие истории случались частенько. До бога высоко, а до матушки царицы далеко. Поэтому споры решали своими методами.

«Но каково бы ни было экономическое положение народа, и как ни трудно достаётся ему хлеб насущный, он всегда найдет время для песен и поёт, когда ему поётся», - отмечает Мария Николаевна. «У песнях уся прауда», -  говорили ей женщины.

В своей рецензии на книгу Косич кандидат филологических наук Г. Стафеев пишет: «Но неимоверно трудными условиями жизни все же не была убита творческая душа народа. Читаешь описание свадебного обряда, песни, полные драматизма и проникновенного лиризма, шутки-прибаутки и поражаешься талантливостью русского человека, его жизнелюбием и стойкостью духа. В противовес жесткому социальному гнету, семейному деспотизму, нищенскому быту в песнях выражается красота и величие души русской крестьянки, обнажается чистота и незащищенная нежность её».

         К сожалению, признание, которое пришло к Марии Николаевне после выхода в свет первой монографии, не помогло ей в дальнейшем в издании своих произведений. Удалось напечатать лишь работы «О постройках белорусского крестьянина  Черниговской губернии Мглинского уезда села Рассухи», «Исследование материальной культуры белорусов» и переложение некоторых басен Крылова на белорусское наречие. (Чернигов,1903г.).

 

 

Эти басни представляют огромный интерес для исследователей, ведь как пишет сама Косич в предисловии к ним « …Я предлагаю образцы настоящего народного говора литвино-белорусов со свойственными им оборотами речи и местными выражениями. Так говорят в Полесье северных уездов Черниговской губернии. Есть возможность предположить, что этот говор сохранился неприкосновенным во всей своей целости с давних времен, т.к. местность эта была испокон веку изолирована лесами от влияния других наречий, а в более поздние времена, благодаря местным условиям, она оставалась в стороне от воздействия культуры».

Кстати, Мария Николаевна не только переводила басни, но и дополняла их примерами из жизни своего села на ту же тему. Вот, например, фрагмент дополнения к басне «Лебедь, рак и щука»:

«…Вот такжа, браццы – й мы:

Во такъ и у насъ нима сагласься!

Якъ лебидзь зъ ракамъ возъ вязуць,

Такъ нашы, вабчасьцьвеньськiя

Дзялы идуць.

Намъ Земськiй загадау

У школу дроу прывезць.

Мы, чабъ, саамы ни знали,

Што у класи усю Пилицауку

Малцы калъли,

А у вучыцялки увесь мисаъдъ

Зубы баъли.

Вякала Яна, бидняга вякала…

И къ старасци хадзила,

Дамбу малцой прагнаць гразила,

Нихто йой радачки Ии дау

И жодний свайго дзъла пилнавау

Ну што жъ састойиць

Жоднаму двару возъ дроу прывезць?

Триццать двароу – триццать вазоу.

Дакъ нъ-жъ!

Нихто ня хоча палцамъ шавалнуць.

А Тольки празничакь якiй маленькiй,

Сидзяцъ, гарэлку пъюць;

Старъ я ужо, ня люба мая рэчъ.

Ну за мирьськоя дзъла

Васъ трэба, зьвиняйця, браццы, съчъ…»

Некоторые басни предваряются посвящениями  близким людям, друзьям и коллегам: этнографу А.А. Русову, учителю С. М. Колосову, земскому врачу А.И. Воробьеву, бабушке Анастасии Герасимовне.

         Однако, другой её сборник белорусских песен, где она в отличие от предыдущего, привела и мелодии, не захотели печатать ни в Киеве, ни в Москве, ни в Петербурге - так ничтожен был интерес к  ним. К счастью, её работой заинтересовался академик А.А.Шахматов; он представил сборник во 2 отделение Императорской Академии Наук для печатания, но пока найти это издание не удалось.

 

 

То же случилось и с некоторыми другими её работами. Лишь в Чернигове ей удалось опубликовать первую часть своей поэмы «На переселение» («Рассказ тётки Домны с Полесья»),

  в котором очень поэтично описано её родное село Рассуха. Вторую часть цензура настолько урезала, что Косич отказалась её печатать. Поэму Мария Николаевна посвятила любимой сестре Агате.

 

 

 

 

          Кстати, именно с этой поэмы и началось наше знакомство с Марией Николаевной. А история её появления такова. Лет 20 тому назад появился в селе Рассухе  и окрестных сёлах писатель Георгий Васильевич Метельский, собиравший материал для своей книги о Рубце.

 

 Георгий Васильевич Метельский

Он нашел в архиве и  сделал  копию поэмы «На переселение» учителям местной школы, которые помогали  ему в исследовании. Кстати, учитель русского языка Романенко Михаил Дмитриевич был учеником доктора филологических наук, профессора Павла Расторгуева, который многие годы преподавал в Новозыбковском педагогическом институте и опирался в своих исследованиях народных говоров Западной Брянщины в том числе и на печатные фольклорные записи, сделанные Марией Косич.  Поговорив несколько минут с Михаилом Дмитриевичем, Расторгуев сразу узнал в нём жителя Рассухи по специфическому рассухскому говору, хорошо знакомому ему по материалам Косич.

 

Наречие это, отнесённое Московской диалектологической комиссией  в 1914 году к  северо-восточной группе белорусских говоров, а самим Павлом Андреевичем к северско-белорусскому, все же  очень своеобразно и интересно для отдельного изучения.

 

 

А донесла поэму до жителей села Рассуха библиотекарь Варочка В.В.

 Поэма произвела на селян эффект взорвавшейся бомбы. Её читали всем селом, вспоминали, обсуждали и плакали. Ведь речь в ней шла о дедах и прадедах местных жителей, об их горестной и тяжёлой жизни. Люди сравнивали фамилии и прозвища, находили аналогии даже в чертах характера упоминаемых в поэме людей с их потомками.

  

Эта пронзительная поэма – история нескольких рассухских семей, решившихся в поисках лучшей доли переселиться из родных мест в Сибирь:

 «З раньнiя вясны сохи пакидали,

 як цыгани-башлыки, дабро продавали,

 што  дзяды нажывали…»

«…Бабы дажа гряд ни саджали,

Затым, што была думка:

Посля Вазьнясеньня-

На пирясяленьня…»

Мария Николаевна писала много и быстро, была очень интересна как бытовая писательница. Все, кто читал её рукописи, удивлялись, почему она не печатается. Но это было очень трудно. Однажды она послала несколько рукописей в редакцию журнала «Новое время», они пролежали там 2 года,  и потом с трудом удалось их оттуда забрать сестре Марии Агате Николаевне. По свидетельству её современников, после её смерти осталось много рукописей. К сожалению, до сих пор не удалось найти ни одной из них.

По словам сестры писательницы, у Марии Николаевны был живой и ищущий характер, она вечно к чему-то стремилась, но едва ли в чем находила себе удовлетворение. Она прекрасно играла на рояле и пела, умело кроила и шила, превосходно чертила, была дизайнером собственного дома.

         Скончалась Мария Николаевна 28 марта 1911 г. на станции Рассуха.

 

        

Как всегда для поправки здоровья - была больна туберкулёзом - она отправлялась на юг, к Чёрному морю, но заносы на железной дороге задержали ее в нетопленном и продуваемом ветром вокзале. Тут она простудилась, заболела воспалением лёгких  и умерла.

Её похоронили под пение хора монастырских монахинь на кладбище женского Разрытовского монастыря, который располагался недалеко от родного села Косич.

Такова была её последняя воля. К сожалению, могила Марии Николаевны до сих пор не найдена.

         В некрологе, который был напечатан в «Русской музыкальной газете» музыкальный этнограф С. Рыбаков пишет о Косич как о «небезызвестной исследовательнице белоруской народности, горячо любившей свою народность и бескорыстно потрудившейся над изучением её быта и творчества».

    Сведения, приводимые Марией Николаевной Косич в её трудах, настолько любопытны, что будут интересны самому широкому кругу читателей. Они полезны для понимания нас сегодняшних, и того, что происходит с нами теперь.

   

              

 

Использованная литература:

 

1.Косич М.Н. Литвины-белорусы Черниговской губернии, их быт и песни. СПб.,1902.

2. Косич М.Н. О постройках белорусского крестьянина Черниговской губернии, Мглинского уезда: с. Рассуха, д. Бородинка и Амелькин хутор. \\ Живая старина. 1906. Т.XV, №1.

3. Рубец А.И. Предания и сказания Стародубской седой старины. Стародуб,1911.

4. Тихая моя родина…Сборник историко-краеведческих очерков. Брянск,1997.

5.Метельский Г.В. Чувства добрые я лирой пробуждал. М.,1983.

6.Метельский Г.В. Листья дуба. М.,1974.

7.Стафеев Г. Песни и слезы. Статья из газеты «Брянский рабочий»,7.06.1982г.

8. Котлярчук А. Белорусы Брянского края. Этническая история и современность. Минск,2002.

9.Энциклопедия истории Беларуси. Т.4. Минск,1997.

10.Лазаревский А. Описание старой Малороссии: Материалы для истории землевладения и управления. Киев,1888. Т.1. Полк Стародубский.

11. Диалектологическая карта русского языка в Европе. Издание Императорского русского географического общества. Петроград, 1914.

12. Описание Черниговской губернии. Составлено по поручению Губернского земства членом Императорского Географического общества А.А.Русовым. Т.II, Чернигов, 1899.

13. С. Рыбаков. Мария Николаевна Косич (Некролог). Русская музыкальная газета.1911г., №38, с.754-758.

14.ГАБО ф. 296 оп.1 д.128

15.ГАБО ф.296  оп.1 д.127

 

 

 

На главную