Лето 1943 года было до предела насыщено боевыми
партизанскими операциями. Все население Мглинского района,
временно оказавшееся на оккупированной территории, принимало
горячее участие в этой борьбе. Борьба, приняла такой размах
и силу, что оккупанты не только боялись показываться в
деревнях района, но не чувствовали себя в безопасности и в
самом городе.
Теперь дело дошло до того, что в ночь на 20 августа 1943
года группа партизан проникла в центр города и освободила
заключенных из мглинской тюрьмы. Участник этой операции,
мглинчанин М. М. Монченко, тщательно отбирая факты, изложил
ее по памяти так: «Я и Мармылев Иван, тоже житель Мглина,
имели связь с партизанами и задолго до проведения этой
операции собирали различные сведения об оккупантах, в том
числе и данные об их оборонительных мероприятиях. Я изучил
систему полицейской охраны города, а Мармылев, служивший до
войны надзирателем в мглинской тюрьме, уточнил состав
тюремной охраны и установил, что в ночное время в городе и в
тюрьме действует один пароль. Затем оба ушли в партизаны,
стали бойцами отряда «Месть за Родину» и получили от
командования задание продумать план освобождения заключенных
из мглинской тюрьмы.
План был составлен, одобрен командованием, а для его
осуществления подобрана боевая группа из 9 человек, под
руководством старшего сержанта Тюхина, смелого партизана,
родом из Ленинградской области. На вооружении нашей группы
были 3 немецких карабина, 5 наших автоматов, бесшумная
винтовка, наган, бинокль, тол. Мы были в немецких
плащ-палатках, а под нами рослые лошади в новых немецких
седлах. С нами был ветврач Франц — австриец по
происхождению, сбежавший из немецкой армии в партизаны. Был
он в полной форме немецкого капитана, но без оружия.
В ночь на 18 августа 1943 года мы выехали из Пличика (лес
за Хорновкой) по маршруту Вельжичи, Дивовка, Семки, Старая
Романовна, Мглин, с последней дневкой в лесу около Лайковки.
Из Лайковки. послали связную во Мглин. Она привела к нам в
лес моего брата Петра, 16-летнего возраста. Брат получил
задание вернуться во Мглин, а вечером вместе с другими
связными встретить нас на южной окраине Мглина и сообщить
пароль на ночь с 19 на 20 августа.
19 августа в 23 часа мы по унечской дороге стали
приближаться к первым домам города, но к нам на связь никто
не явился. Первая неудача заставила насторожиться |и внести
изменения в план операции. Поправив плащ-палатки на немецкий
образец и построившись по 3 всадника в ряд, как это было
принято в немецкой армии, мы без проверки миновали первый
полицейский пост, и подъехали к кладбищу. Здесь спешились,
лошадей привязали в зарослях кладбищенского рва и по
кладбищу направились в город.
На кладбище встретили сменившихся с поста полицейских
Конопако Владимира и Виниченко Юрия. Полицейские знали меня
и Мармылева, сообщили нам пароль и вместе с нами пошли
освобождать заключенных из тюрьмы. На эту ночь пароль был
«Осло». Пользуясь паролем, мы около кладбища сняли пост из
3-х полицейских, которые охотно согласились пойти с нами к
тюрьме. По Октябрьской улице мы спустились к развилке дорог,
миновали полицейскую заставу, свернули на луг, перешли речку
и вышли на Слободу. Здесь мы напились воды и встретили
полицейского без огнестрельного оружия (у него был только
нож в чехле), которого после короткого допроса отпустили.
Полицейский так перепугался, что бежал к родным в Велюханы,
не подняв тревоги в городе.
Тем временем, наша группа из 9 партизан и 5
присоединившихся полицейских подошла к тюрьме с северной
стороны. Наружной охраны не было. Надо было войти в тюрьму,
обманув внутреннюю охрану. Сделали так: Франц с наганом,
взятым у меня, в полной форме немецкого капитана первым идет
к воротам тюрьмы. За ним я и Мармылев подталкиваем в спину
взятого на посту у кладбища полицейского Барздухо Михаила (у
него руки назад, нет головного убора, белеет нательная
рубашка), будто ведем в тюрьму пойманного партизана.
Остальные следовали за нами. Подошли к тюремным воротам.
Франц наганом стучит в ворота и на немецком языке
приказывает охраннику открыть ворота. Охранник открыл
калитку. Шел 12-й час ночи, но кое-где в домах на Слободе
еще горели керосиновые лампы. Франц, ворвавшийся первым во
двор тюрьмы, прежде всего избил наганом часового за
медленное исполнение приказа «немецкого офицера» и вскочил в
караульное помещение. Мы оставили у ворот своего часового и
тоже вошли в караульное помещение, где Франц, угрожая
расстрелом, требовал от караульных отдать ключи от тюремных
камер, охранники, видимо, теперь поняли, что происходит; и
начали прятаться внутри тюремного двора. Мармылев однако
успел из бесшумки убить полицейского, стоявшего на посту (им
оказался Диесперов — сын симонтовского священника), и
дежурного по коридору (полицейский родом из Велюхан, но
фамилии не помню).
Ключи от тюремных камер висели в караульном
помещении на стене. Их снял Франц и передал мне. Далее всеми
действиями внутри тюрьмы руководил Мармылев, хорошо знавший
расположение камер и тюремные порядки. Мужские камеры
отмыкали Мармылев и я. К одной камере долго не могли
подобрать ключ. Из камеры послышался голос: «Отмыкайте замок
медным ключом». Из камеры выбежал военнопленный, ожидавший
расстрела. Он тут же присоединился к нам.
Женские камеры были на задвижках без замков. Их открывали
другие партизаны со словами: «Выходите, вас освобождают
партизаны». Трудно сказать, сколько человек было выпущено из
тюрьмы. Известно только, что все тюремные камеры были
заполнены заключенными до отказа, и тюрьма осталась пустой с
раскрытыми камерами и воротами. В тюрьме остался лишь один
человек. Он был из Унечи и сидел в мглинской тюрьме как
соучастник взрыва водокачки на станции Унеча. Подумав, что
заключенных обманом выводят на расстрел, он спрятался за
печку и остался один в опустевшей тюрьме.
Минировать тюрьму мы не успели, так как в городе начались
какие-то выстрелы, но немцы до второй половины, дня не
подходили к тюрьме, боясь взрыва. А мы той же дорогой
вернулись, к своим лошадям и благополучно прибыли в свой
отряд. Об операции по освобождению заключенных из мглинской
тюрьмы вскоре сообщила газета «Партизанская правда». Фамилии
участников упомянуты лишь одной буквой, должно быть, в
конспиративных целях. За эту операцию командир Тюхин
награжден орденом Отечественной войны. Я тоже был
представлен к награде, но сразу же после освобождения Мглина
ушел на фронт и орден Красной Звезды получил уже в армии, в
декабре 1943 года», — закончил свой рассказ М. М. Монченко.
|
Примечание
1.
Полицейские, добровольно принимавшие участие в освобождении
заключенных из мглинской тюрьмы, вернулись на свои посты. Из
них Виниченко Юрий (умер в 1978 году в Мглине), Конопако
Владимир вместе с Виниченко Юрием (на кладбище сообщили
пароль «Осло») скоро ушли в партизаны.
Монченко Иван Денисович и Борздухо Михаил Макарович (оба
ушли с поста у кладбища с партизанами и тюрьме) остались во
Мглине, но их участие в операции оста лось скрытым.
2. По словам Монченко М. М., фотография командира Тюхина
есть у Ильиных, который работает преподавателем истории в
Гомельском пединституте.
3. Михаил Максимович Монченко, 1916 года рождения,
коренной мглинчанин, некоторое время был в полиции,
участвовал во взрыве крахмального завода в 1943 году, поджег
урожай и трактор на току около кладбища и затем ушел в
партизаны. Теперь пенсионер, но продолжает работать в
дорожном отделе, живет по Колхозной улице, ведет переписку с
одним из участников операции, с Лутохиным Василием, который
в настоящее время на пенсии, живет по адресу: Башкирская ССР
— 453500, г. Белорецк, ул. Сталелитейная, 55. В январе или
феврале 1944 года в фронтовой газете «Вперед» (в этом номере
впервые напечатан, гимн Советского Союза), напечатана
заметка «Самоотверженность». В газете «Вперед» написано:
«Три гвардейца: Попов, Гуль и Монченко первыми ворвались в
траншею на высоте. Три часа отбивались в окружении, и не
отступали! В успехе боя огромную роль сыграла
самоотверженность трех гвардейцев».
(Выписка из приказа «Войскам 11 гвардейской армии
Брянского фронта 6 октября 1943 года № 096. От имени
Президиума Верховного Совета Союза ССР по 31 гвардейской
стрелковой дивизии орденом Красной Звезды награждаю старшего
сержанта Монченко Михаила Максимовича, команд. войсками 11
гвард. арм. генерал-полковник Баграмян. Член военного Совета
гвард. генерал-майор Иванов.
- Выписка верна: делопроизводитель 99 стрелкового полка
гвардии младший лейтенант. Гнилоквас. Печать поставлена.
(Документ о награде и выписку из газеты я читал лично).