Возникновение первых казацких
сообществ на
окраинах Литовского государства
Процессы формирования казачества в
Литовском государстве и Московской
Руси в целом были схожи, но все же
полностью однотипными их признать
нельзя. По всей видимости, В.Н.
Татищев и другие историки были правы,
утверждая, что к границам литовского
государства в середине Х111 века
перекочевало немало племен со
стороны Северного Кавказа, известных,
как черные клобуки. Вполне возможно,
что в Х111-Х1У веках остатки этих
племен действительно исполняли роль
пограничной стражи на южных рубежах
Литвы. Не исключено, что эти люди,
чьи предки издревле населяли степную
зону от Дона до Днестра, вытесненные
татарами из мест своего постоянного
обитания, не могли исчезнуть
бесследно и, по-видимому, еще
длительное время находили пристанище
в Северном Причерноморье, вступая
время от времени в вооруженные
конфликты с аккерманскими ,
очаковскими, перекопскими , то есть
татарскими казаками, которые также
считали степь своей вотчиной. По
преданиям, еще в Х111 веке горские
племена черкесов пришли в Курское
княжество, откуда переселились на
правый берег Днепра и основали город
Черкассы. Поэтому некоторые
исследователи отстаивают точку
зрения, что эти черкесы и были
родоначальниками казачества. Однако
это мнение вряд ли отвечает
действительности. Во-первых,
исторической науке время
возникновения Черкасс не известно.
Вблизи города археологи обнаружили
поселения еще времен неолита. Первое
же официальное упоминание о нем
относится к 1394 году. Известно, что
с этого же времени Черкассы являются
гетманской ставкой, вначале
литовской, а после Люблинской унии и
польской. С конца ХУ1 века и до 1648
года в этом городе размещалась
ставка коронного гетмана. Черкасами
же представителей южно-русского края
стали называть в Московском
государстве ( и именовать в
документах) с походов казаков на
Москву в 1612-1614 годах.
Конечно, это не противоречит
версии о том, что на окраинах
литовского государства в разное
время могли селиться те же черкесы
или представители других племен,
однако из этого факта делать вывод о
том, что именно они являлись
родоначальниками казачества, как
социального явления, нет достаточных
оснований. В южнорусских летописях
упоминаются сведения об этих черных
клобуках, относящиеся к Х11-Х111
векам, однако первые сведения о
казаках, в частности, о восстании,
поднятом одним из их атаманов по
прозвищу Муха, относятся только к
концу ХУ века (1480-1490 годы).
После этого сведения о казаках в
летописях и других исторических
памятниках появляются постоянно,
вплоть до указания на то, что в 1512
году Предислав Лянцкоронский стал
первым их гетманом, под руководством
которого они выступили против татар.
О черных клобуках после 1270 года
летописи не упоминают вовсе.
Первые упоминания о белгородских
и перекопских казаках, то есть
татарских легкоконных формированиях,
совершавших набеги на южно-русские
украйны относятся также к 15 веку, (точнее
к его началу). Вполне естественно,
что с этого же времени в противовес
им могли появляться подобные же
вооруженные формирования из коренных
степных жителей, населявших южные
поветы Каневского и Черкасского
воеводств, возможно, даже отдаленных
потомков черных клобуков.
Сомнительно, чтобы в состав этих
формирований входили люди, пришедшие
с северных территорий и
расселившиеся по границам
юго-западной Руси, так как
колонизаторских устремлений к
освоению степной зоны за пределами
условной линии Чигирин - Черкассы -
Брацлав - Бар до конца ХУ1 века не
наблюдалось. Особых причин покидать
обжитые места и уходить в степь для
населения Литвы также не имелось,
поскольку на территории Литовского
государства особых притеснений
русского населения до середины ХУ
столетия не отмечалось, а
православная церковь в этот период в
правах была полностью уравнена с
католической.
Поэтому надо полагать, что в казаки
уходили мещане и крестьяне с
Киевской, Каневской и Черкасской
земель, то есть то коренное русское
население, которое затем и получило
в московском государстве общее
название черкасы , когда речь
заходила о жителях южно- русских
территорий. Поэтому между выходцами
из Черкессии, черными клобуками,
потомками других степных племен и
тем казачеством, которое возникло на
окраинах Литовского государства в
конце ХУ века, а в последующем
получило название запорожского и
малороссийского, усматривать прямую
связь оснований не имеется. "Пятигорские
черкесы", если они и в самом деле в
какой-то момент поселились на
окраинах Литвы, граничащих с Диким
полем, с течением времени просто
растворились в общей массе русского
народа, как это произошло и с
татарскими родами, поселившимися в
конце Х1У века на территории Литвы и
Московского княжества. Они утратили
свои обычаи, веру, язык, став
представителями коренного населения.
К примеру, сформировавшийся к Х1Х
веку украинский язык ( во многом
искусственного происхождения)
содержит примерно 15 -17 процентов
английских и немецких слов, столько
же татарских, мадьярских и польских,
не менее половины русских, но в его
структуре абсолютно ничего нет от
черкесского или осетинского языков.
Конечно, во все времена не было
недостатка в предприимчивых людях с
душой авантюристов, которые
предпочитали мирному крестьянскому
труду "романтику большой дороги",
уходили в степь и примыкали к первым
казацким отрядам, но в отличие от
московитов, они в начальный период
вряд ли могла оказать серьезное
влияние на процессы формирования
казачества на юго-западных границах
Литвы и Польши. О том, что в казаки
стремился, в первую очередь, именно
разбойный люд, нет сомнений, так как
до середины пятнадцатого столетия
вопросы вооруженной защиты
юго-западных границ Литвы и Польши
остро не вставали. Крымское ханство
было укрощено могучей рукой Витовта,
а Турция, хотя и пыталась продвинуть
свое влияние на Запад, однако
большей частью вела войны в Болгарии,
Венгрии и Трансильвании.
Менгли Герай (в
центре) со своим сыном и
наследником Мехмедом
Гераем (слева) и
османским султаном
Баязидом II (справа)
1466
|
Положение дел круто изменилось при
крымском хане Менгли Гирее, который
в 1479 году принял протекторат
Османской империи. Это событие
повлекло важные
историко-политические последствия
для всех сопредельных с Крымским
ханством территорий, так как татары,
обеспечив себе поддержку могучей и
грозной Оттоманской Порты, вновь
стали совершать набеги на своих
соседей. Первый большой поход
крымцев произошел уже в 1482 году,
когда Менгли Гирей со всей ордой
ударил на Киев. Город был разрушен,
население вместе с воеводой Иваном
Ходкевичем и его семьей угнано в
плен. Это вторжение крымцев в
пределы Литвы вызвало глубокий
общественный резонанс во всем
княжестве. Великий князь Казимир
Ягайлович послал в Киев 40- тысячное
войско, городской замок стали
укреплять, все понимали, что этот
татарский набег - только цветочки,
ягодки еще впереди.
Крымские татары. Русский
рисунок времен покорения
Крыма
|
Действительно, в 1485 -1487 годах
татары трижды нападали на Подолию. В
1489 году орда на 100 000 лошадях
вновь совершила набег на Киев. Год
спустя татары вторглись на Волынь,
прошли Галицию и дошли до самого
Люблина. Правда, поход этот
закончился для них неудачно : на
обратном пути литовское войско
разгромило орду, заставив татар
разбежаться. Несмотря на это
поражение, в 1494-1497 годах вновь
состоялось пять больших набегов на
Волынь, а в 1498 году крымцы трижды
вторгались в Галицию, уничтожили
Перемышль и даже подожгли предместья
Львова. В 1500 году они дошли до
Вислы и привели в Крым 50 тысяч
пленников.
С учетом новой геополитической
ситуации меняется и роль казачества.
В его ряды вливаются не только
отпетые головорезы и разбойники или
беглые холопы, но, в первую очередь,
смелые и отважные люди, посвятившие
себя защите рубежей своей страны от
татарских набегов.
Именно в таком смысле слово "казак"
употребляется на украйне в
письменных литовских документах,
относящихся к 1492 году. Понятно,
что и новая генерация казаков далеко
не "рыцари без страха и упрека", они
не стыдятся промышлять и
обыкновенным разбоем, если в степи
им не встречаются татары. Эти
казацкие формирования уже
представляют собой реальную силу, с
которой вынуждены считаться их
противники. Одновременно возрастает
их роль, говоря современным языком,
и в "разборках" панов между собой. В
то время и в Польше, и в Литве
наезды одного пана на земли другого,
захват замков и имущества, считалось
обычным делом и в виду
несовершенства судебной системы,
прав обычно был тот, кто сильнее. По
этой причине враждующие стороны
нередко прибегали и к помощи
казацких отрядов. Некоторые феодалы
из таких казаков формировали свои
надворные воинские подразделения.
Согласно историческим сведениям,
южнорусские казаки уже в то время
обитали в основном в низовьях Днепра,
за порогами, поэтому их впоследствии
и стали называть запорожцами. Однако
каких-либо постоянных населенных
пунктов или укреплений они не
строили, учреждая лишь временный
лагерь или кош, как они его называли.
Зимовали они, видимо, все же в
городах и селах, а с наступлением
весны вновь уходили за днепровские
пороги. Какой-либо единой
организации они не имели. Обычно это
были мещане, выходцы из приграничных
замков и местечек. Оружие у них было
простое: луки, копья топоры, сабли,
иногда и ружья. Они собирались в
одну ватагу ( позднее это
формирование получило название "батава")
или кош, то есть стан. Во главе
каждого немногочисленного коша стоял
выборный атаман, но единого
управления кошами не было.
Численность коша была различной- от
нескольких десятков до 2-3-х сотен
человек. Собственно говоря, это были
разрозненные полуразбойничьи шайки,
подобно "воровским" казакам на
окраинах Московского государства.
Атаманом обычно избирался человек,
знакомый с военным делом, то есть
служивший в замке или в экскорте ("почоте")
у какого-нибудь пана. Но порой
старшими становились и те, кто
хорошо был знаком с тактикой татар и
их обычаями. Эти казацкие ватаги не
имели единого командования, поэтому
эффективных действий против крупных
сил татар предпринять не могли.
Обычно они устраивали засады на
татарских торговых путях, грабили
татарских купцов, путешественников и
других, кто попадал под руку. Такая
борьба казаков с татарами, хотя и не
была очень эффективной, но зато
постоянной и упорной. Постепенно она
стала приносить свои плоды, так как
небольшим татарским отрядам стало
все тяжелее пробираться через засады
на путях, а большие чамбулы
вынуждены были соблюдать повышенную
осторожность.
Утрачивался и эффект
неожиданности, так как казаки
успевали заблаговременно передавать
сообщения о начале татарских походов.
В результате этого нападения крымцев
становились все реже. Литовское
правительство одобрительно
относилось к деятельности казачества,
видя в казаках ту силу, которая
способна стать преградой на пути
татарской агрессии. Однако
разобщенность и неуправляемость
казацких ватаг не позволяла
использовать эту силу эффективно и
реализовать весь военный потенциал
казачества.
Евтушенко Валерий Федорович
Источник:
Очерк истории малороссийского казачества
http://zhurnal.lib.ru/e/ewtushenko_w_f/kazaki1654.shtml