С начала XVII века положение в России осложнилось и резко ухудшилось. В 1601 и 1602 годах страну постигли сильные неурожаи. Голод принял невиданные размеры и обострил классовую борьбу. Правительство едва справлялось с нарастающим крестьянским движением. Усилилось бегство крестьян на юг и на юго-запад, в Северский край. Здесь, по сведениям современника, собралось одних беглых холопов около 20 тысяч человек. За счет беглых холопов пополнились гарнизоны южных городов и вольные казачьи станицы. Раньше, еще во времена Ивана IV, русское правительство ссылало преступников в "украйнные городы" для службы в казаках. Поэтому можно легко понять, почему население Стародуба в наступивший период самозванства постоянно занимало позиции, противные официальным властям.
Лжедмитрий I
В октябре 1604 года отряд Лжедмитрия I переправился через Днепр недалеко от Чернигова. Крестьяне и посадские люди поверили в "доброго царя". Силы самозванца быстро росли, один за другим русские города открывали перед ним свои ворота. Из северских городов лишь Новгород-Северский оказал сопротивление.
В декабре 1604 года на помощь осажденному Новгород-Северскому из Брянска выступила армия под руководством боярина Мстиславского, в которую были включены 240 стрельцов из Стародуба1. Нерешительный Мстиславский под Новгород-Северским 21 декабря, имея большое превосходство в силах, потерпел поражение, а сам был ранен.
Борис Годунов
Войско царя Бориса отступило к Стародубу. Но в сам город, гарнизон которого возглавлял воевода М. Ф. Аксаков и голова Г. Кологривов, армия не вошла, очевидно, не доверяя горожанам.
На замену раненому Мстиславскому Годунов 1 января 1605 года послал князя Шуйского. Состояние русской армии образно описал историк Карамзин. Василий Шуйский, будущий царь, сопровождаемый "множеством чиновных стольников и стряпчих, нашел войско близ Стародуба в лесах, между засеками, где оно ...как бы таилось от неприятеля в бездействии в унынии, с предводителем недужным''2. А неприятель в это время был уже в Комарицкой волости.
С прибытием подкреплений численность царской рати возросла почти до 60 тысяч человек. От Стародуба это войско двинулось к Севску3.
20 июня 1605 года Лжедмитрий I вступил в Москву. После воцарения он щедро наградил бояр и дворян, которые активно содействовали его победе, и на10 лет сложил подати с жителей Ссверской земли4.
Василий Шуйский
Около года занимал престол самозванец. 1 июня 1606 года в Москве на царство был венчан Василий Иванович Шуйский. Жители северской земли, приведшие Лжедмитрия I на престол, были уверены, что новый царь готовит им участь, какую испытал когда-то Новгород при Иване IV5.
Уже в первые месяцы после вступления Шуйского на престол в юго-западных уездах страны вспыхнуло крестьянское восстание, которое возглавил Иван Болотников. Пробираясь из турецкого плена через Польшу, он был в Самборс и виделся там с человеком, которого ему представили как спасшегося "царя Дмитрия". Обитатели самборского замка не прочь были возродить самозванческую интригу. Они дали приют бежавшему из Москвы приятелю самозванца и помогли ему мистифицировать Болотникова. Мнимый Дмитрий снабдил атамана грамотами, запечатал их печатью, украденной из кремлевского дворца, и пообещал, что скоро будет сам на Руси.
Восставшее население Северщины ждало "исхода" доброго царя из Польши. Болотников долгое время верил в "царя Дмитрия". Многократно слал гонцов и настойчиво просил ускорить возвращение "Дмитрия", а себя объявлял его воеводой.
В конце 1606 года правительство Шуйского направило грамоты в города, занятые восставшими. В грамоте от 21 декабря к стародубцам было предъявлено требование, "чтоб они государю обратились и вины свои к государю принесли". Аналогичные грамоты поступили и в соседние города: Брянск, Почеп, Новгород-Севсрский, Трубчевск6.
Восставшим нужен был царь, и он появился. Происхождение этого претендента до сих пор является загадкой, которой суждено, по-видимому, остаться навсегда неразрешенной. Попович из Северской области Матюшка Веревкин; попович из Москвы Алешка Рукин; сын князя Курбского; дьяк; учитель из маленького городка Сокола; чех из Праги, служивший Лжедмитрию I; еврей; "сын боярский из Стародуба — всё эти догадки выставлялись, но ни одна из них не была достаточно обоснована6.
Очень правдоподобен, и поэтому имеет особое значение, рассказ поляка Мархоцкого, соратника первого Лжедмитрия. Он писал, что новый претендент был уроженцем Стародуба, из сословия детей боярских"8.
В мае 1607 года жители Стародуба Северского могли видеть на улицах трех пришельцев. Тот, который был одет побогаче, называл себя Андреем Нагим, родственником московского государя. Его сопровождали двое русских людей, один из которых был московским подьячим. Прибывшие сообщили стародубцам захватывающую новость. Будто бы царь недалеко, он идет со множеством тысяч конников. Но время шло, а обещанный царь все не появлялся.
Когда осажденной Туле грозила смертельная опасность и только незамедлительная помощь извне могла спасти повстанческую армию, Болотников поручил расторопному казачьему атаману Заруцкому ответственную миссию. Он должен был выбраться из кольца окружения и отправиться на литовскую границу, чтобы любой ценой отыскать Дмитрия и привести войско на выручку Туле. Интуиция привела его в Стародуб.
Скоро стародубским повстанцам надоело ждать и они повели всех троих пришельцев на дыбу. На пытке подьячий повинился в обмане и заявил, что истинный царь давно уже находится в Стародубе, но, опасаясь происков своих врагов, именует себя Нагим.
Новопоказанный Дмитрий принял повелительный вил, махнул грозно палкой и сказал: "Вы, б... дети, все еще меня не знаете! Я -государь". Это было сказано с такой решимостью, что стародубцы, пораженные, невольно упали к ногам его и закричали: "Виноваты, государь, перед тобой - не узнали тебя! Помилуй нас! Рады тебе служить против твоих недругов! Живот свой положим за тебя!"
Его повели с колокольным звоном в замок; убрали для него покои как могли, чтобы они казались царским жилищем, несли ему подарки и деньги. Больше всех убеждал жителей города верить объявившемуся Дмитрию стародубец Гаврило Веревкин.
Лжедмитрий 212 июня 1607 года в "десятую пятницу после русской пасхи" Стародуб присягнул на верность Лжедмитрию II.
Из Стародуба были разосланы грамоты в соседние северские города, чтобы люди русские спешили к своему царю. Посланы были гонцы с грамотами и в Москву. В них извещалось всем, что "с Божьей помощью, Дмитрий спасся от убийц, благодарит московских людей за то, что при их пособии он достиг престола, и снова просит, чтоб его в другой раз посадили на царство"9.
Со всех сторон под знамена нового самозванца стали собираться стрельцы, казаки, посадский люд. Из Северской земли, где так долго ждали Дмитрия, собралось к нему тысячи три вольницы, севрюков. Посланцы искали помощь и за рубежом. На их призывы откликнулись белорусы и украинцы. Некто пан Меховецкий прибыл в Стародуб с несколькими эскадронами, в которых было "5000 поляков, из коих впрочем только немногие были порядочно вооружены''10.
Атаман Заруцкий, который был в Стародубе уже некоторое время, очень обрадовался появлению Дмитрия, поспешил к нему, чтобы передать письма Болотникова. Заруцкий с первого взгляда понял, что это вовсе не тот Дмитрий, который царствовал в Москве. Но ему нужен был любой Дмитрий. Он оказал самозванцу царские почести, уверял всех, что действительно узнал в нем настоящего государя. Заруцкий не поехал назад в Тулу, а остался при Лжедмитрии II и сделался его всегдашним товарищем, доверенным лицом.
Самозванцу захотелось испытать верность стародубцев. Однажды он выехал за городские ворота с Заруцким, и они начали сражаться на копьях. По предварительному сговору атаман сбил ложного царя с коня. Лжедмитрий упал и сделал вид, что сильно ушиблен. Заруцкий пустился бежать, но народ закричал: "Ловите, держите изменника"! Схватили его, связали и привели к самозванцу. Тот встал и, засмеявшись, сказал: "Благодарю вас, православные христиане! Вот теперь я дважды уверился, что вы мне верны". Стародубцы смеялись, но Заруцкий все-таки схватил несколько порядочных пинков. Но после этого все знали, что Заруцкий самый близкий человек к царю Дмитрию. Именно здесь, в Стародубе, вышел на историческую арену один из видных деятелей Смутного времени Иван Мартынович Заруцкий.
Лжедмитрии II несколько времени оставался в Стародубе, ожидая подхода новых сил. Он направил к Василию Шуйскому, находившемуся под Тулой, своего посланца, стародубца, сына боярского. Стародубец привез письмо от северских городов, в котором мятежники советовали Шуйскому уступить престол Дмитрию и грозили казнью в случае упорства! Посланец со своей стороны заявил царю: "Прямой ты изменник! Подыскался царства под нашим государем".
Царь приказал его пытать, но кроме ругательств в адрес Шуйского ничего от него не услышали. Так и умер стародубец в муках.
Второй самозванец собрат военные силы, гораздо более страшные для царя, нежели болотниковские дружины — несколько тысяч регулярной польской конницы и пехоты во главе с опытными командирами. Лжедмитрий II выступил из Стародуба, начав военные действия против Шуйского.
Имеется грамота, которая характеризует обстановку в Северщине зимой 1608 года: "городы все, которые были в ызмене, ...государю добили челом и вину свою принесли, а остались в ызмене городы немногие Стародуб да Чернигов, и к тем городом послал ты, государь, бояр своих и воевод князя Дмитрия Ивановича Шуйского да князя Василья Васильевича Голицына да князя Ивана Семеновича Куракина с товарищи со многою ратью и з большим нарядом". Чем кончился этот поход на Стародуб брата царя с крупными силами и с артиллерией, неизвестно11.
Многие все еще верили в то, что Дмитрий жив, и видели в нем "хорошего" царя. Этому содействовали и демагогические обращения самозванца с обещанием всяких "милостей". Не сумев овладеть столицей, Лжедмитрии II летом 1608 года расположился лагерем в Тушино, под Москвой. Современники прозвали этого самозванца "Тушинским вором", впрочем, иногда называли и "Стародубским вором".
В Тушино всеми делами руководила группа шляхты во главе с Ружинским. Тушинцы скоро стали раздавать поместья и польской шляхте. Тушинские отряды забирали у населения продовольствие, грабили и насильничали. Это скоро показало народу истинное лицо самозванца и тех, кто ему помогал,
С конца 1608 года на местах население все более организованно начало бороться против интервентов и отрядов ''воровских" казаков, примкнувших к Лжедмитрию II.
Если раньше Польша поддерживала самозванца неофициально, то в сентябре 1609 года началась открытая интервенция — войска Сигизмунда осадили Смоленск.
Посольство от тушинцев в феврале 1610 года заключило с королем договор, по которому королевич Владислав признавался русским царем. Этот договор помогал захватчикам узаконить пребывание Польских войск в России.
Сигизмунд надолго застрял под Смоленском, он ничего не мог сделать с этим городом. Но его отряды в это время успешно воевали в других местах. Люди Московского государства поневоле готовы были изъявлять желание, чтобы на престол был избран польский королевич.
В марте 1610 года запорожские казаки под начальством атамана Искорки взяли и сожгли Стародуб. Русские люди геройски защищали город, бросались в огонь, но не сдавались Стародубский воевода Андрей Хованский был захвачен в плен и отправлен к Сигизмунду.
Другой отряд запорожцев штурмовал Почеп. Здесь защитники города сражались также упорно, как и старолубцы. но вынуждены были сдаться и признать Владислава. Бой в Почепе был так жесток, что убитых русских было до 4-х тысяч человек.
Взят и разграблен был и Чернигов. Запорожцы проявили столько жестокости при взятии северских городов, что Сигизмунд был вынужден издать особый универсал, чтобы впредь в подобных случаях поступали "кротко". Лишь Новгород-Северский в апреле был взят без большого кровопролития9.
В русской исторической литературе не находим конкретной информации о судьбе Стародуба в 1611 — 1612 годах. Но сохранились записки киевского купца Богдана Балыки, который принимал участие в походе поляков на Москву12.
Обоз купцов выехал из Киева 9 января 1612 года по маршруту: Киев—Лоев—Гомель—Стародуб—Мстиславль—Смоленск—Вязьма—Москва. В Стародуб обоз прибыл 24 января. Стародуб и близлежащие города были в руках поляков. Под Лоевым в селе Яле обоз повстречался с процессией: "Тогож месяца (января) 14 дня ув Яле селе споткали Марка, товарища небожчика Боргоцкаго: провадил з Москвы тело князя Доманта и Пархома полковника, которые побиты у штурма под городом Стародубом".
Некоторые пояснения:
Лоев — территория Польши;
Стародуб — территория московского государства:жаргонное "Москва";
споткатъ — встретить;
небожчик — покойник.
Из свидетельства Б. Балыки можно сделать следующие предположения:
— штурм Стародуба состоялся недавно, скорее всего в конце декабря—начале января, коль поляки только еще везут тела погибших;
— князь Домант и полковник Парком погибли под городом при штурме, а не в городе при обороне; следовательно, Стародуб был в руках русских, и полякам пришлось его брать штурмом;
— сопротивление горожан было серьезным, а штурм жестоким, коль среди погибших было сразу две такие видные персоны, да и Боргоцкий, возможно, убит под Стародубом.
Если наши предположения верны, тогда выходит, что Стародуб после взятия его запорожцами в марте 1610 года русские войска сумели вернуть, и лишь около начала января 1612 года полякам удалось захватить его вновь.
26 октября 1612 года было завершено освобождение Москвы. По стране еще бродили отряды захватчиков, грабившие села и города. Особенно много их было в западных и юго-западных уездах. Весть об освобождении Москвы вызвала новый подъем народной борьбы против интервентов. Население городов и уездов прогоняло, часто истребляло отряды врагов.
Когда был освобожден от поляков Стародуб после 1612 года неизвестно. Но в 1614 году он был уже в руках русских, и в "Разрядных книгах" отмечено, что в тот год "В Стародубе Севсрском воевода князь Петр княж Ондреев сын Волконской". В следующем 1615 году "В Стародубе Северском воеводы князь Олексей княж Михайло сын Лвов, да Григорей Ондреев сын Олябьев"13.
Рембрандт. Лисовчик
В это время северские земли еще не раз разорялись отрядом А. Лисовского, который нашел свою кончину под Стародубом. Александр Лисовский, польский гусар, участвовал в выступлении против короля Сигизмунда III в 1606—1607 гг., за что был лишен дворянства. Решил попытать счастья в походе Лжедмитрия II. Среди воевод самозванца он был едва ли не самым безжалостным. По свидетельству немецкого наемника, активного участника событий "Смуты" Конрада Буссова, Лисовский во время своих походов против городов и уездов, поддерживавших Шуйского, не щадил никого, "убивая и истребляя все, что попадалось на пути: мужчин, женщин, детей, дворян, горожан, крестьян".
В 1610 году он вернулся в Речь Посполитую, где добился полной реабилитации. Скоро Лисовский уже в качестве полковника командовал отдельным отрядом. Среди его воинов рядом с бедными шляхтичами можно было встретить и украинских казаков, и профессиональных солдат — авантюристов из различных европейских стран.
В 1615 году положение на западной границе осложнилось с появлением на Северщине отряда Лисовского. На этот раз он участвует в военных действиях как представитель Польши. Главной его задачей было ослабить давление русских войск на Смоленск. В июне 1615 года Лисовский с большими силами пришел под Брянск. Самого города он взять не сумел, но окрестности разорил. Количество стрельцов в Брянске сократилось с 300 до 177, "а достальные побиты с Лисовского приход, а иные от бедности розбрелись". Его отряд проделал рейд по русским землям через Брянск—Орел—Волхов—Лих-вин—Перемышль—Торжок—Муром и в начале 1616 года снова вышел на Северщину.
Военные силы русского государства за годы Смуты были крайне подорваны. Так, в 1616 году на оборону пяти городов Северского разряда (Брянск, Новгород-Северский, Стародуб, Рыльск, Путивль) было выставлено всего 3662 человека городового войска. О гарнизоне Стародуба в "Разрядной росписи 1616 года" говорится: "а в Стародубе велено быти столнику и воеводе Олексанлру Михайлову сыну Нагово... и Ивану Петрову сыну Кологривову; а с ними: детей боярских стародубцов 170 ч пушкарей и затинщиков 26 ч, воротников 4 ч з головою 200 стрельцов, да 100 казаков; да прибылным ратным людем велено быть в Стародубе: с Лебедями детем боярским, и атаманом, и казаков 150 ч и всего 650 человек"14. Можно поэтому понять, почему посланные вслед за "лисовчиками" московские воеводы не смогли причинить им большого урона.
А может быть за Лисовским в этот раз не очень-то и поспешали. По крайней мере, в 1617 году в Стародубе воевода Пушкин проводил расследование. Стародубский наместник Александр Нагой обвинялся в связях с поляками, "когда стояли под Стародубом литовские люди Лисовского полка". Были допрошены стрельцы, казаки, дворяне, дети боярские, пушкари, затинщики, воротники и попы. Все опрошенные были, видимо, неграмотны, так как показания подписали за своих духовных детей священники девяти православных церквей (Николаевская, Афанасьевская, Воскресенская, Пречистая, Спасская, Рождественская, Пятницкая, Фроловская, Борисоглебская).
Насколько обоснованными были обвинения Нагого из документов не видно. Но очевидно, что между стародубскими воеводами мира не было, и воевода Иван Кологривов интриговал против Нагого15.
Умер А. Лисовский в октябре 1616 года во время подготовки нового набега на Россию. Царская грамота сообщала: "И как будет от Стародуба двадцать верст, и Лисовскому учинилась смерть вскоре, спал с коня и издох". Соратники этого авантюриста еще долго искали удачи на полях сражений в России и Польше, Австрии и Пруссии, Ломбардии и Чехии, неизменно называя себя "лисовчиками", по имени своего первого командира. Их облик увековечила впоследствии кисть великого Рембрандта (Лисовчики).16
В 1617 году польское войско королевича Владислава двинулось на Россию. На его стороне выступили и украинские казаки во главе с гетманом П. Конашевичем-Сагайдачным. Поляки овладели Стародубом.
В декабре 1618 года в селе Деулино между Россией и Польшей было заключено перемирие на четырнадцать с половиной лет. За Польшей остались Смоленская и Северская земли.
Стародуб отошел к Польше.
____________________________________________
Использованная литература:
1. Роспись русского войска 1604 г. Часть 2, М., 1979.
2. Сочинения Карамзина. История государства Российского. Т. XI, Спб.. 1853.
3. Иловайский Д. Смутное время Московского государства. Т. IV, вып. 1.М., 1894.
4.. Скрынников Р. Минин и Пожарский. М., 1981.
5. Локровский М. Н. Избранные произведения. Кн. 1, т. II, М. 1966.
6. Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран. М., 1963.
7. Валишевский К. Смутное время. М.. 1989.
8. Маrсhochi, Istorya vojny Moskiewskiej. Poznan, 1841.
9. Костомаров Н. И. Собрание сочинений. Кн. II, т. V, Спб., 1904.
10.Буссов Конрад. Московская хроника. М.-Л-д., 1961.
11. Гневушев А. М. Акты времени правления царя Василия Шуйскаго. М., 1914.
12. Киевская старина. Т. III, Киев, 1882.
13. Разрядные книги. 1598—1638 г.г. М, 1974.
14. Беляев И. О сторожевой, станичной и полевой службе на польской Украине Московского государства до царя Алексея Михайловича. М., 1846.
15. Памятники южновеликорусского наречия (конец XVI — нач. XVII в.в.). М., 1990.
16. Станиславский А. Л. Гражданская война в России XVII в. М., 1990.
Д.Р. Поклонский. «Стародубская старина». XI-XIX вв. Исторические очерки. Книга 1. Издательство Клинцовской городской типографии, 1998 г., 244 с.
